В 1963 году, 25 августа, я приехал в селение Арадерих работать учителем математики восьмилетней школы. В ту ночь с женой остановился у кунака родителей моей жены Абдулбасира. Подали ужин. Сел с нами и сын Абдулбасира Абдуразак. Хинкал — национальное блюдо всех горцев. А здесь, у арадерихцев, каждый кусок был в три раза больше обычного. И женщины их были крупнее других горянок. И ладони у женщин были, естественно, большие. Наверное, поэтому хинкалы у них крупные, понял я.
Тем не менее сделанные ими хинкалы были превосходными, а сами женщины и их руки изящными.
Но вот поднесли тарелки с мясным бульоном.
— По нашим обычаям после еды надо одну тарелку бульона выпить, Максуд.
Маисарат, моя жена, этот обычай знала, потому что она родом из соседнего аула, у подножия горы Арахмеэр, на вершине которой находится наше селение.
— Как? Целую тарелку? Она же не поместится в желудке!
— Поместится. Ты попробуй, — сказал не по годам крепкий Абдулбасир.
Я попробовал. И как-то даже легче стало. Я мысленно задался вопросом: «А как женщины пьют?» А женщины целую тарелку не пили, они пили по одной глиняной пиале. «Ах, вот почему они узкие в талии», — подумал я.
Наблюдательный Абдулбасир перехватил мой взгляд и улыбнулся.
— Да, наши женщины статные, уважаемый муалим. У нас был ещё один очень уважаемый муалим — дибир (мулла). Но то было ровно сорок лет назад. Ему было тогда приблизительно сорок четыре — сорок пять лет. А тебе, наверное, вдвое меньше?...
— Это был великий Гамзат Цадаса! — воскликнул я.
— Да! — удивился старик. — И ты знаешь, что Расул Гамзатов родился здесь?
— Конечно, уважаемый Абдулбасир, я очень его люблю и неплохо знаю. Не только его произведения, но и его биографию. Пойдём-ка к тому дому, где Расул Гамзатов родился, и к той женщине, которая кормила его молоком, — попросил я.
— Завтра, сейчас уже поздно, — заявил Абдуразак.
— Нет уж, ещё не поздно! — сказал упрямо я. — В августе одиннадцать часов — это не время.
Абдулбасир улыбнулся, хлопнул ладонями и сказал:
— Пойдём, друг мой! Ашура, принеси воду.
Мы помыли руки и пошли к дому, где родился мой кумир и звезда моих фантазий Расул Гамзатов. А потом — ко второму дому, где живёт Халимат, которая кормила молоком Расула в детстве.
Недалеко от мечети, где Гамзат Цадаса работал муллой, находится самый красивый дом в селении Арадерих: стены его выложены обтёсанным камнем. Арадерихцы называют этот дом «хъала рукъ» (крепость-дом). Он принадлежал самому состоятельному человеку всех трёх селений Арадерих (здесь три селения: Нижний Арадерих, Средний Арадерих и Верхний Арадерих).
Гамзат Цадаса жил в Среднем Арадерихе, в доме Сахилу Магомеда. Женой его была Пазилат (их выслали в тридцатых годах в Казахстан).
 Мы с Абдулбасиром вошли в дом. Вот комната, в которой родился Расул. Вот место у окна, где находилась тахта, на которой Хандулай родила третьего сына — Магомедрасула (такое имя было дано Расулу отцом в детстве, хотя в литературу он вошёл как Расул Гамзатов. Однажды в беседе Расул Гамзатов сказал мне: «Мама меня называла всегда Магомедрасулом»).
Здесь, в этой комнате, впервые раздался голос человека, голос, который потом услышала вся планета. Здесь, на этом полу, качала, убаюкивая под колыбельную песню, своего сына Хандулай. Здесь, в этой комнате, поднял высоко над головой своего сына Гамзат Цадаса. В этой комнате трёхлетний Ахилчи, шестилетний Магомед, девятилетняя Патимат собрались вокруг тахты и смотрели на маленького человечка.
У Хандулай не было молока. Поэтому стали искать и быстро нашли молочную мать для малыша. Ею оказалась Саидат, жена Идрисова Али, накануне родившая девочку. Она с радостью откликнулась на просьбу уважаемого муллы и любимого шаира Гамзата.
Новорождённого Расула срочно принесли к Саидат, и он тут же жадно принялся сосать молоко. Маленькая Залму лежала рядом со своим молочным братом на тахте. О, как интересно это представить сегодня!
В эту августовскую ночь я жадно прислушивался к разговорам, не упуская ни одного слова, сказанного здесь людьми, такими близкими к поэту. Саидат, пожилая, но не по годам кажущаяся молодой, крупная, большелицая, с улыбкой рассказывала о Расуле.
— Этот ребёнок с первого же дня казался необыкновенным, он внимательно смотрел нам в глаза, а глаза его улыбались каким-то внутренным светом. Казалось, что это святой ребёнок.
— О, Саидат, ты же тогда не знала, что этот ребёнок именно святым и был. Все великие поэты — посланники Всевышнего! — воскликнул я.
Нас угощала молочная сестра Расула Залму — ясноглазая, разговорчивая, с весёлым лицом женщина. У двери стоял её сын, её Гажияв. В том году он учился у меня в 7-м классе (я в этом поднебесном селе работал лишь один год, в следующем учебном году меня перевели в Гоцатлинскую среднюю школу этого же района). Умный был парень. Жаль его... Он на охоте случайно убил своего друга, и, ошеломлённый случившимся, сам застрелился...
Всё, что в ту ночь я услышал и что за год «добывал» из этого «золотого рудника» — Арадериха, записано в моих записных книжках. И всё оно войдёт в отдельную книгу о Расуле Гамзатове.
Однажды по навету Залму оказалась на скамье подсудимых в Хунзахском нарсуде. Судья, получивший взятку от недругов Залму, хотел осудить её, невиновную, хотя бы условно, для виду. Но она неожиданно заявила на суде:
— Я — сестра Расула Гамзатова, молочная сестра!
Одни рассмеялись, другие, знавшие, откуда родом Залму, задумались: «В самом деле, ведь Расул Гамзатов родился в селении Арадерих».
И судья вдруг неожиданно для всех отпустил Залму с миром.
Автор: Максуд Зайнулабидов
г. Махачкала
Комментарий к фото: Дом отмеченный звёздочкой, ничем не примечательный дом в центре села Арадерих Гумбетовского района, в котором родился великий поэт современности Расул Гамзатов. На доме даже нет памятной таблички. |
