Тысяча восемьсот пятьдесят девятый год стал переломным в судьбах мусульман Восточного Кавказа. Новые политические реалии требовали смены форм и методов сопротивления российской экспансии. Для Петербурга решение задачи уничтожения имамата, означало необходимость реализации комплекса мероприятий по утверждению и укреплению своей власти в регионе.

Одной из мер для окончательного «покорения» Дагестана, являлось создание численного превосходства христианского населения над мусульманским, что давно стало практикой для России в других аннексированных ей государствах. Осуществлялось это посредством водворения русскоязычного, христианского населения и христианизацией, а точнее привлечением в православие местного населения.

Князь Александр Иванович Барятинский главнокомандующий Кавказской армией и наместник царя на Кавказе по долгу службы и, вероятно, по велению своего разума и сердца подготовил проект учреждения общества для распространения православия на Кавказе. (См.: Полное жизнеописание святителя Игнатия Кавказского. М., 2002. С. 385).

Наместник предлагал создать миссионерское общество для распространения православия. Подобный средневековым рыцарским орденам «Братство воздвижения Святого креста» должно было возглавляться членом императорской семьи и находиться под управлением наместника и Экзарха Грузии. Важная роль в деятельности предполагалась отводить просветительской деятельности посредством изучения кавказских языков, учреждения церковных школ, переводов религиозной литературы и пр. «Братство» учреждаемое для потребностей Кавказа, «...со временем могло далеко расширить свою деятельность на Восток». (Зиссерман А. Л. Генерал-фельдмаршал князь А.И. Барятинский. СПб., 1890. Т. II. С. 110).

Проект А.И. Барятинского обсуждался в различных инстанциях, в том числе на заседании Кавказского комитета в присутствии императора. Глава государства посчитал, что подобная организация не совместима с духом российских учреждений, хотя в тоже время признал важность и актуальность данного вопроса. Кавказский комитет поручил правительству без промедлений изыскать и указать новые способы распространения христианства, особенно в тех районах, где оно существовало прежде и где «...явилось отступничество и укрепляется исламизм, вредный для нас и в духовном и в политическом отношениях». (Там же. С. 111).

Император утверждая решение Кавказского комитета прибавил: «Государыня императрица Мария Александровна с удовольствием примет это общество под своё покровительство». (Там же. С. 113).

После долгих дебатов было признано, более отвечающим целям общества, название: «Общество восстановления православия в горах», а не один из предполагаемых вариантов – «Общество распространения православного христианства», только лишь потому, «что, если мы гласно выразим желание не восстановить, но распространить в горах христианскую веру, то этим мы оправдаем самое сильное из предубеждений мусульман и сами воздвигнем затруднения в достижении цели...». (Там же. С. 128-129).

Здесь, следует отметить, что к народам, когда-либо исповедовавшим христианство, относили «южных лезгин (т.е. народы южного Дагестана), ...многие чеченские общества...». (Там же. С. 102).
Также, галгаевцы (ингуши. – М.М.), аккинцы (чеченское общество. – М.М.), кабардинцы считались христианами в прошлом. (См.: Ипполитов А.П. Этнографические очерки Аргунского округа // Сборник сведений о Кавказских горцах. Тифлис, 1868. Вып. I. Отд. III. С. 5).

«Общество восстановления православия в горах», созданное 9 июня 1860 года, впоследствии действовавшее под патронажем брата императора великого князя Михаила Николаевича, назначенного Кавказским наместником в 1862 году, стало интеллектуально-финансовым центром вовлечения в православие населения Кавказа. Митрополит Московский Филарет и председатель Государственного совета и комитета министров граф Д. Н. Блудов – активные участники проекта, отмечали: «...что со временем христианство обнимет собою все горы, – и на развалинах мусульманства водворится даже там, где оно не было». (Зиссерман А.Л. Указ. соч. Указ. том. С. 128).

Штаб-квартира общества находилась в Тифлисе, и насчитывала в 1885 г. 1095 членов - чиновников, лиц духовного сана, военных, предпринимателей и даже иностранных подданных. «Общество восстановления православия в горах» получало значительные суммы. К 1 января 1862 г. в общество поступило 407593 руб. и было израсходовано из них 26385 руб. (Там же. С. 142).

Так, в 1874 г. Общество получило 87716 руб. 18 коп. из которых: 1) 23552 руб. – правительственные суммы из Тифлисского казначейства; 2) из капитула императорских и царских орденов – 30000 руб.; 3) от продажи свечей – 850 руб.; 4) членских взносов – 8749 руб. 39 коп. (Кавказский календарь. Тифлис, 1877. С. 134.) Уже в 1885 г. бюджет «Общества восстановления православия» составлял 182565 руб. 94 коп., и вся эта сумма была освоена. (Отчёт общества восстановления православного христианства на Кавказе за 1885 г. Тифлис,1886. С. 102-108).
Здесь, выделение значительных сумм из правительственных источников свидетельствует о государственном статусе христианизации Кавказа. И вообще вряд ли это может вызвать сомнение. Преобразование общества обсуждалось комитетом министров. (Там же. С. 34).

Общество осуществляло свою деятельность в неразрывной связи с военно-народным управлением, т.е. с администрацией на местах. Администрация и христианское духовенство основательно занимались приобщением населения Кавказского наместничества к православию. К этому вопросу подходили всесторонне. Об этом свидетельствует хотя бы количество трудов в «Кавказских епархиальных ведомостях», посвященных этой теме, где имеются статьи: о просвещении христианством кавказских татар; о христианстве среди мусульман на Кавказе; о некоторых опытах расположения татар и калмыков к христианской вере на Кавказе и др. (Кавказские епархиальные ведомости за 1873-1877,1879,1881,1883 гг. Ставрополь, 1885. С. 5-9).

На приобщение всего Кавказа к православию выделялись крупные суммы (182,5 тыс. руб. в 1885 г.), священники получали большие жалованья (от 200 до 300 руб.). И в то же время миссионерские труды духовенства «Общества восстановления православия в горах» в 1885 г. выразилось в крещении 207 мусульман (более половины в Осетии) и в присоединении к православию 219 армян-григориан и 288 несториан. С восторгом в отчетах этого общества говорится о приобщении двух мусульманок (в Осетии) к христианству, над обращением одной из которых священник трудился 6 лет. В школах общества восстановления православия из 1417 учащихся 11 составляли мусульмане, из них 1 дагестанец. Незначительный успех миссионерской деятельности общества объясняется, во-первых, слабой подготовленностью священников, во-вторых, влиянием мусульман, и, в-третьих, бедственным положением обращающихся в христианство. (См.: Отчёты общества восстановления православного христианства на Кавказе. Тифлис, 1886. С. 17, 24-25, 27, 92, 106).

Р.А. Фадеев писал, что «прямою, хотя недоговоренной целью в его (Барятинского. – М.М.) уме было обращение высшего мусульманского сословия в православие». (Фадеев Р.А. Записки об управлении азиатскими общинами // Собр. соч. Т. I. Ч. 2. С. 141).

Хотя общество и носило аббревиатуру «восстановления», из тезисов А.И. Барятинского, главного теоретика по управлению Кавказом, видно, что Россия не собиралась ограничиваться «восстановлением» православия, а в ее далеко идущие планы входила постепенная, наступательная христианизация (а вернее приобщение к православию) народов Кавказа, причем не только мусульман. «Одна из первых забот главного духовенства за Кавказом, населенном большею частью иноверцами, есть развитие христианской религии и утверждение начал истинного православия», – писал наместник на Кавказе М. С. Воронцов. (Отчет князя М. С. Воронцова за 1849-1851 гг. // Акты, собранные кавказской археографической комиссией. Тифлис, 1885. Т. Х. С.898).

Эти процессы – распространения православной христианской религии, наиболее наглядно можно рассмотреть на примере Закатальского округа, где на дагестанских землях жили кроме непосредственно цорских (джарских, закавказских) аварцев (или аварцев Цора), татары-мусульмане (т.е. азербайджанцы) и энгилойцы, – грузины принявшие ислам под воздействием закавказских аварцев.

Еще в 1850 г., находящиеся в поземельной зависимости от цорских аварцев, энгилойцы (грузины-мусульмане, от тюркского слова «енги» – новый, т.е. новые мусульмане) изъявили желание обратиться в христианскую веру своих предков. Первоначально такое желание высказали несколько человек, отправившихся в Тифлис и принявших там православие. Анонимный автор в своей статье, посвященной причинам восстания в Закатальском округе, отмечал: «Восприемником (крестником. – М.М.) некоторых из них был сам наместник Кавказский, покойный генерал-фельдмаршал князь М.С. Воронцов». Тот же аноним писал, что христианизация была бы полезна во всех отношениях, и в особенности военном, т.к. горцы не смогли бы незамеченными скрываться у находящих сочувствие мусульман-энгилойцев, будь среди них христиане. (По поводу восстания в Закатальском округе в 1863 году // Кавказский сборник. Тифлис, 1886. Т. Х. С. 587-588).

Принятие христианства, энгилойцы использовали для получения земли, кроме того, они были освобождены от подымной подати навсегда и от всех прочих податей на 6 лет. Благодаря этому 5442 человека обратились в православие. (Агнаева А. Крестьянская реформа 1867 г. в Дагестане // Рукописный фонд ИИАЭ ДНЦ РАН. Ф. 1. Оп. 1. Д. 148. Л. 13-14).

Столь быстрые успехи с 1850 по 1858 гг. в деле христианизации Закатальского округа, причем без «замешательств», имевшие исторические, культурные, этнические, экономические корни (также немаловажно, что аварцы не воспринимали энгилойцев, как полноценных мусульман), заставили поверить чиновников военно-народного управления и православных священников в быстрое крещение жителей округа, не только ранее исповедовавших православие, но и аварцев Цора.

Начало насаждения православия в Енисельском участке, «где земледельцы большей частью лезгины джарского племени, известные своим влиянием на почти все части населения округа, а в особенности на подвластных энгилойцев», вызвало недовольство джарцев, следствием чего стало открытое требование самих же энгилойцев не предпринимать попыток христианизации. В конце 1858 г. власти были вынуждены приостановить этот процесс. Царская администрация не скрывала раздражения по этому поводу и перекладывала ответственность за неудачу на священников, которые «употребляли средства, которые могли раздражать лезгин» (т.е. аварцев-джарцев. – М.М.). В частности они (священники) распускали слух через энгилойцев-христиан об освобождении от всякой поземельной зависимости и отбывания повинностей в случае принятия православия. (См.: По поводу восстания в Закатальском округе ... Указ. соч. Указ сб. С. 588-589).

Христианизация «приняла характер фанатического увлечения со стороны администрации и духовенства. Мусульманам – преступникам полиция делала обещания освободить от наказания и таким образом, многие преступники по предложению властей «добровольно» соглашались переменить веру». (Эсадзе С. Историческая записка по управлению Кавказом. Тифлис, 1907. Т. I. С. 210).

Анонимный автор, чья осведомленность в данном случае не вызывает сомнения, писал, что: «являлись по одному, по два человека, желающих принять святое крещение. Эти прозелиты были люди, изобличенные в воровстве, в уводе женщин и других проступках, которые в своем рвении к распространению христианства, ни на минуту не задумываясь, совершали над подобными людьми таинство святого крещения и потом уже делались ходатаями у начальства об избавлении или облегчении наказания…». (По поводу восстания в Закатальском округе … Указ. соч. Указ сб. С. 590).

Дополнительным фактом может служить случай из горской криминалистики, когда в 1860 г. житель Закатальского округа был заподозрен в тайных убийствах двух человек, и односельчане его обратились с просьбой о его высылке, «заявив …о дурных наклонностях (его. – М.М.) …и безнравственном его поведении. Но, так как Мамед (убийца. – М.М.) в то время только что обратился к православию, и можно было предполагать, что общество преследует его …за принятие христианства, то просьба …была оставлена без последствий». Затем этот же Мамед подозревался и в похищении женщины. В итоге, в том же году он был линчёван односельчанами. (Из горской криминалистики // Сборник сведений о Кавказских горцах. Вып. III. Гл. 4. Ч. 3. С. 28).

Р.А. Фадеев, анализируя восстание цорских аварцев отмечал: «безрассудная пропаганда князя Шаликова (Шаликашвили. – М.М.), купившая ценою безчисленных грабежей и насилий, совершаемых агентами власти, обращение двадцати безнравственных белоканцев (жители закавказского аварского села Белокан. – М.М.), была, как бы нарочно придумана, чтоб раздуть тлевший огонек в пожар». (Фадеев Р.А. Письма с Кавказа // Собр. соч. Т. I. Ч. 2. С. 95).

С. Эсадзе, современник событий, занимавший различные посты в царской администрации, приводит известные ему эпизоды, когда «полицейское начальство три раза принималось сечь одного пожилого мусульманина, не желавшего принять христианство. Многие были свидетелями того, как приводили солдат и артиллерию для сгона желающих креститься в луже». (Эсадзе С. Указ. соч. Т. I. С. 211). (Справедливости надо отметить, что это, судя по контексту, касалось этнических грузин. – М.М.).

Естественно, что подобная деятельность, направленная на дискриминацию населения округа по религиозному принципу, уход преступников от заслуженного наказания, принятие царской администрацией в поземельных спорах стороны христианского населения без малейших законных оснований, вызывали у населения резкое неприятие политики царизма, что стало одной из основных причин восстания 1863 г. в Закатальском округе, в основном населенном закавказскими аварцами.

Имелись факты также обратного перехода в ислам новообращенных, не получивших всех выгод своего привилегированного положения. (Там же).
Если остановиться на причинах перехода в христианство в Закатальском округе, то здесь следует пожалуй указать экономическую в качестве основной: «…обещая им за это (крещение. – М.М.) значительные материальные выгоды, как это всегда бывает со здешними мусульманами, принимающими православие из каких либо расчетов». (По поводу восстания в Закатальском округе … Указ. соч. Указ сб. С. 592).

Одной из основных причин, также, следует считать возможность ухода от наказания за проступки. Играло роль и отсутствие глубоких мусульманских корней у энгилойцев. Имеется сообщение Хасана-эфенди ал-Алкадари, который в своем труде «Диван ал-Мамнун», касаясь событий в Закатальском округе, пишет, что «некоторая часть мусульманского населения приняла христианство, опираясь на русскую власть и гордясь своей новой религией, они издевались над мусульманами и их религией, нанося тем самым обиды …закатальцам (закатальцы – общее название закавказских аварцев в некоторых трудах. Закаталы – крупный аварский населенный пункт в Закавказье. – М.М.), чем между ними была вызвана вражда друг к другу». (Переводы книг Гасана Гузунова о реакционно-националистическом движении горцев, возглавляемом Шамилем и феодально-клерикальном восстании 1877 г. в Дагестане // Рукописный фонд ИИАЭ ДНЦ РАН. Ф. 1. Оп. 1. Д. 174 (1305). Л. 37).

Достоверно известно несколько фактов крещения дагестанцев. (См.: Магомеддадаев А.М. Эмиграция дагестанцев в Османскую империю. Махачкала, 2001. Книга вторая. Приложение 7. С. 206-208).
Имеющиеся данные не позволяют говорить о сколько-нибудь значительном прозелитизме среди дагестанцев и свидетельствуют о единичных фактах этого явления по экономическим (корыстным), а также социально-личностным причинам.

Судя по архивным материалам, попытки христианизации не принесли успеха, которого ожидало царское командование. (См.: Там же. С. 52).

Автор: Махач Мусаев.
Источник: Журнал "Ахульго". 2010. № 11   www.gazavat.ru